Влекущие ночи Кабирии не забыть. В мерцающих сумерках раскрывается грандиозный цветок формы. Пластичный шелк шуршит у коленей, мрачным каскадом ниспадает атлас. Своевольная лента обвивает тело. Широкополая шляпа с тяжелыми полями скрывает ту, что разводит голубей и поднимается на крыши в платье а-ля смятая простыня. Алый рот распускается на бледном лице. Это Джульетта Мазини в атракционно-фееричном платье-футляр, в котором декольте – качели и мини в фаворе. Ловкие пальчики марионеточницы ломают подолы юбок. Ткань живет своей жизнью. Крой – свободная геометрия. Здесь нет правил, только желание иллюзорного и обманчивого. Интеллектуально-угловатые формы в ритме победительном, напористом и агрессивном.

Но Кабирия все же ранима, хоть и страстно непокорна. А кабаре манит и бант пьеретты опять покрыт слезами. Нежная и роковая, она окутана черным, белым и беж. Брызги краски – попытка бунтовать, орнаментирует поверхности тканей. Фактура столь же непостоянна и порывиста, как и проявления чувств. Огненно-рыжая Полетт, любительница ветра, клоунесса с трагической складкой носит розу на плече и немного твида. Цирковое закулисье прячет дерзкие силуэты, ломаные линии и надежды, графику и случайные объемы. Обсыпано пудрой меховое бюстье, но черный преобладает, а лампочки гримерок Кафешентана так влекут